- Расскажи, как изменились твои гитарные предпочтения за годы, проведенные в составе Yes?

Стив Хоу: Когда-то давно, когда у меня только-только появилась ES-175, я мог часами просто смотреть на нее и думать, какая же это потрясающая гитара. Неудивительно, что в течение четырех-пяти лет она была практически единственной, на которой я играл. Это был мой незаменимый инструмент. Затем, после завершения работы над The Yes Album, я поехал в Америку и привез оттуда совершенно сногсшибательную гитару Gibson ES-5 Switchmaster. Я как раз тогда искал новое звучание, и нашел в Switchmaster не только его, но и великолепный внешний вид. С 70-х годов у меня также была Gibson ES-345 Stereo, и я подумал, что хочу записывать Close to the Edge именно с ней. Затем был альбом Tales from Topographic Oceans, и я снова был убежден в том, что ES-345 – правильный выбор. Она звучит в первой части альбома, а во второй и третьей я перехожу к Gibson Les Paul Junior.

К моменту создания Relayer, в моих фаворитах были Fender Telecaster и слайд-гитара. Переход к гитарам Fender был для меня радикальным изменением. Кстати, в модели Telecaster, которой я пользовался, был звукосниматель Gibson, так что какая-то часть Gibson тоже была со мной. На альбоме Tormato я немного играл на Les Paul Custom 1955 года, но был не очень доволен звуком. О создании Drama я вспоминаю с особым удовольствием, там у меня была полная свобода. Примерно 90 процентов гитары на альбоме я записал один в лондонской студии, а потом продемонстрировал уже готовый результат группе. Их первой реакцией было: «Твои гитары звучат уж очень ярким дискантом». Я ответил: «Заткнитесь и используйте их» [смеется]. Через пару недель Drama был готов. Я закончил альбом за один присест, включая наложения.

Во время записи Drama у меня в студии было около 40 гитар и, наверное, все усилители, которые только можно себе представить. То же самое происходило и с группами Asia, GTR, Anderson Bruford Wakeman Howe и Union – куча аппаратуры использовалась во время сессий. А затем, по финансовым, логистическим и практическим причинам эта эпоха закончилась, и нам пришлось учиться делать больше меньшими силами, и не перевозить огромное количество инструментов для записи или выступления. Исключением стал лишь только альбом Magnification, на котором мы снова используем очень много разных гитар. В остальных же случаях теперь это – недопустимая роскошь. Но когда я играю в своей студии, где у меня все под рукой, в моем распоряжении снова сотня гитар, с которыми я могу делать все, что угодно, добиваться любых эффектов. На Fly From Here я использовал около 12 гитар, самое скромное количество, которое я мог взять с собой.

- А что это за история, когда в далеком 1969 году Чак Берри играл на твоей ES-175?

Стив Хоу: В то время я играл в группе Bodast, и наш менеджер устроил нам выступление на шоу The Who, которое называлось «The Rock Prom at the Royal Albert Hall». Bodast тогда играл на разогреве у Чака Берри и The Who. И вот мы провели небольшой саундчек, сыграли пару песен, после чего Чак Берри поднялся на сцену со своей гитарой, подошел ко мне и сказал: «Ты мне здесь не нужен» [смеется]. Я ответил: «О, о’кей. Понятно», и ушел со сцены. Я отнесся к этому спокойно и на самом деле ничуть не был обижен или расстроен. Уже потом, в гримерке, я подумал: «Знаешь, что? Пойду-ка я и покажу тебе мою гитару». Я подошел и спросил: «Чак, можно я просто покажу тебе свою гитару?» – «Конечно, что за вопрос!». Его дальнейшая реакция была абсолютно такой же, как и у всех остальных, кто пробовал этот инструмент. Идея использовать две первые струны диаметром 0.12, и по одной – диаметром 0.16, 0.26, 0.40 и 0.50, как это было у меня, вообще-то довольно странная. Обычно все, кто пробует начать играть, не могут удержаться, чтобы не воскликнуть: «Боже мой!». Мне нравится, что первая струна такая тугая. Это дает тебе возможность выжать из нее мощный звук, что особенно важно для меня – я сильно задействую ее в своей игре. 0.11 или 0.09, например, для этого просто не подходят. Так что я предпочитаю, чтобы верхняя струна имела диаметр 0.12. Иногда я использую 0.13 с гитарой Martin, если планирую много игры в стиле кантри.

Чак взял гитару в руки, начал играть, и ему очень понравилось. Он был первым человеком, которому я доверил свою гитару – я был словно одержим ей, не разрешал никому даже прикасаться к инструменту, не говоря уже о том, чтобы переносить его или еще что-то с ним делать. Я и сейчас такой же фанатик, разве что в меньшем масштабе. Есть люди, которым я доверяю, например, Рик, который помогает мне с инструментами во время выступлений в Америке. У меня просто не хватило бы сил заниматься всем этим самому. С этой гитарой у меня связано несколько историй. Как-то раз я выходил из отеля Sheraton Universal в Лос-Анджелесе. Гитару я держал в правой руке, а дверь пытался закрыть левой, но промахнулся и очень сильно прищемил руку. Было так больно, что я пришел на саундчек, но не сыграл и ноты. Я даже не надеялся, что смогу выступать в тот вечер, но в итоге, конечно, нужда заставила, ведь другого варианта у нас не было, и я неплохо справился, даже несмотря на боль. Все это произошло от того, что я так просто дышать боялся над своим инструментом, относился к нему так бережно, как это только возможно – и в нужный момент такой подход оправдал себя. Сейчас, если турне подразумевает множество перелетов, я беру с собой модель ES-175 Steve Howe.

- Во время турне 2011 года со Styx ты использовал комбоусилители Line 6 Vetta II. Чем они так тебя привлекли?

Стив Хоу: В конце 2006 года я, в некотором роде, стоял на перепутье. Мы собирались в турне, где должны были играть наш первый альбом, в оригинальном составе Asia, и я все думал: «Звучание должно быть таким же, как и на альбоме. Как же я смогу этого добиться?», и не находил ответа. Так я начал подумывать о программируемых усилителях. Раньше я их избегал, потому что, знаешь, это немного не мое. Я предпочитаю педали эффектов, но в этой ситуации, я знал, традиционное решение не сработает. Я пошел в специализированный магазин в Девоне, и там меня кто-то спросил: «А ты не пробовал гитару Line 6 Variax 700? Я думаю, тебе она понравится». Я попробовал ее и, действительно, мгновенно оценил. Я связался с Line 6 и сказал им, что их гитара словно сделана специально для меня. Они ответили, что также выпускают и усилители. В тот момент я как раз искал для себя что-то новое в этой области, и, получив Line 6 Vetta II, понял, что с ним я могу делать все, что угодно.

Я встретился со Стивом Бёрнеттом, который сейчас работает в Apple, а раньше – в магазине Manson Guitars в Эксетере. Он очень хорошо разбирается в новых технологиях и программировании. Я попросил его помочь мне запрограммировать необходимое звучание Asia, и так для меня и началось это турне. В качестве основы мы использовали песни с первого альбома и кое-что еще. К 2008 году, когда Yes наконец-то тоже созрела для тура, я уже хорошо владел этой штуковиной и использовал ее и там. После того, как Крис и Алан подтвердили, что в турне в ноябре 2008 года с нами будут Бенуа и Оливер, я обратился к Стиву с просьбой обработать звук с «Yours is No Disgrace», добавив немного искусственного эха. После этого мы поработали с «Close to the Edge», «Siberian Khatru» и «And You and I», и, должен сказать, результатом я очень доволен. Некоторые удивляются: «Как, ты используешь Line 6?! Да как ты можешь?». Но на самом деле, я же использую гитары очень высокого качества, и это улучшает качество всего звучания. Да, до сих пор я пользуюсь некоторыми линиями задержки, которых нет в программе, но, в общем и целом она мне во многом помогает уже несколько лет.

В настоящий момент Line 6 больше не может так хорошо поддерживать усилители Vetta II, потому что их сняли с производства. Поэтому я переключился на Line 6 Pod HD, перепрограммированную Стивом. Мы заново проделали ту же работу, как когда-то с Vetta II, и, я убежден, не зря, потому что качество звучания для нас – самый главный показатель. Мы включили в программу мои партии для Yes, Asia и некоторые соло, и я перешел к использованию усилителей Line 6 по их прямому назначению. Благодаря этому устройству, мировые турне стали гораздо проще и приятнее. Теперь, чтобы получить то звучание, которое я хочу, все, что мне нужно – это усилители и Pod HD.

Line 6 также сделали для меня персональную гитару Variax с двухоктавным грифом, что было очень мило с их стороны. На ней может играть практически все, что угодно, кто угодно и где угодно, и она совместима с любым усилителем. У нее очень достойный звук ES-175, регулировки ES-335, и Les Pauls, и Strats тоже звучат отлично. Все основные гитары смоделированы просто мастерски. Если ты умеешь обращаться с усилителями и дилэями и добавлять нужные тебе тонкости, это и вправду великолепный инструмент.

- Джефф Даунс как-то заметил, что классические песни Yes теперь исполняются в более медленном темпе. Почему это так?

Стив Хоу: Хорошо, что он это заметил, потому что так оно и есть. Я согласен с Джеффом. С одной стороны, это делается для того, чтобы скрыть существующие между участниками группы разночтения относительно того, что же есть быстро, что медленно, и какой темп правильный. В основном, это имеет отношение к Джеффу и Алану. Я и сам начинаю некоторые песни. Например, я веду в «Tempus Fugit». Это исключительный случай, когда мы все решили, что играть композицию следует медленно. Пытаться сыграть ее так быстро, как она есть в записи практически невозможно, разве что сидя. Должно быть, именно сидя я ее и записывал. Эта песня не такая уж и быстрая, но ускорить ее темп без потери качества и уверенности – задача практически невыполнимая. Так что я и есть основная причина, почему мы исполняем ее медленнее, хотя тут, я думаю, и остальные участники группы со мной бы согласились. Я немного осторожничаю, потому что мои соло должны быть на высоте, звучать безупречно, и я не должен мучиться, играя их.

Но есть и другие композиции, такие как, например, «Yours Is No Disgrace» или «Siberian Khatru», в отношении которых единого мнения у нас нет, и мы не всегда понимаем, почему. Иногда нам кажется, что их темп слишком медленный, и тогда мы решаем: «Завтра будем играть быстрее», после чего снова спрашиваем себя: «А сейчас было достаточно быстро или нет?». В этих вопросах мы очень дотошны. Иногда я просто чувствую, что готов закричать, так сильно мне нужен метроном. Например, я целиком и полностью настаиваю на этом в «Onwards». Иногда Алан считает, но я уверен, нам стоит делать это чаще.

Я бы добавил также, что мы исполняем очень много классического материала 1970-х годов, для большинства этих композиций метроном не использовался. Иногда темп вообще не фиксирован и может меняться внутри песни. Бывает, что уже в процессе экспериментирования с различными темпами мы понимаем, что вот эту песню следует играть быстрее, а эту – медленнее. Во время записи мы словно собираем песни по частям. Так было и с альбомом Fly From Here. Тревор настаивал на том, чтобы мы не играли в каком-то одном, заданном темпе. Если же точно измерить темп сюиты, что я и сделал, то можно увидеть, что в разных частях он отличается на 5 или 10 ударов в минуту. Конечно, это логично для произведения такого рода, особенно с его переменчивостью. Все-таки это не обычная песня с заданным ритмом. Но вот на сцене это может стать проблемой.

Я вообще очень фанатично отношусь к темпу, потому что считаю, что композиция может только тогда хорошо звучать, когда он выбран правильно. Если этого нет, то такой песне ничего не поможет, и она никогда не достигнет своей цели. Поэтому я так люблю играть музыку в правильном ключе, с правильными словами, по порядку. Но бывает, что подобные заявления сводят меня с ума – в такие дни я хочу просто наслаждаться игрой, не чувствуя никакого давления, действовать по наитию.

«Siberian Khatru» открывается очень быстрым пассажем, а затем становится медленнее. Не знаю почему, но так мы сыграли ее в момент записи. Я всегда настаиваю на том, чтобы во время живых выступлений мы придерживались именно этого, оригинального варианта. И вот такие противоречия, конечно, отравляют нашу жизнь. В то же время, посмотри, как устроен оркестр. У них есть дирижер, следящий за соблюдением нужного темпа, и хотя он может быть очень хорошим профессионалом, он не идеален – ведь он человек. Может быть, это странный ответ, но это то, как я все это вижу.

- Расскажи как соотносятся будущие планы Yes и Asia.

Стив Хоу: По нашему с Джеффом плану, в январе-феврале 2012 года мы запишем новый альбом Asia в оригинальном составе участников, после чего устроим перерыв примерно на полгода. В апреле у Yes запланировано турне по Австралии и Японии, а летом – по США. В сентябре на авансцену с релизом своего нового альбома снова выйдет Asia – как раз к 30й годовщине выхода нашего первого альбома. То есть в 2012 году мы попытаемся сбалансировать и распределить активность Yes и Asia, а не заниматься проектами параллельно. Утроить все именно таким образом было моей личной просьбой. Мне нравится идея последовательности проектов, но, думаю, для других участников Yes это не так просто. Их беспокоило то, что мое время в Asia – это время вне Yes. Но теперь, когда Джефф тоже играет в обеих группах, им остается только принять это, как свершившийся факт. Я больше не единственный, кто находится в подобной ситуации, теперь нас двое.

- Когда мы можем ожидать выхода нового альбома Yes в ее нынешнем составе?

Стив Хоу: Следующим в моем плане стоит новый альбом Asia, а до нового альбома Yes, я думаю, еще далеко. Мы еще не завершили запланированные мировые выступления в поддержку Fly From Here. Когда же в 2012 году это будет сделано, Yes передаст эстафету Asia. Так что до 2013 года вряд ли стоит чего-то ожидать.

- Расскажи мне о том, как создавался твой новый сольный альбом Time.

Стив Хоу: Его создание заняло очень много времени, потому что я был постоянно занят чем-то другим. Пару раз мне казалось, что я вот-вот его закончу, но материал никак не складывался в единое целое, композиции не были связанными друг с другом. На протяжении последних четырех лет я работал с Полом К.Джойсом, автором, композитором, пианистом и аранжировщиком, который помогал мне пересмотреть материал. Я также дополнил то, что уже было новыми идеями и свежими мелодиями, и таким образом мы постепенно завершили работу. На альбоме отсутствуют ударные в чистом виде, но, тем не менее, он образует законченную звуковую картину с различными пульсациями, добавлением некоторого количества перкуссий, объединенный общим чувством ритма. Для меня это новый жанр, и я рад, что у меня было достаточно времени, чтобы все сделать правильно. Это не тот случай, когда я был зажат в жесткие временные рамки.

Time – мой двенадцатый сольный альбом, но он отличается от всех предыдущих. Его материал очень эклектичен и включает музыку Вивальди, Вилла-Лобоса и Баха. Я не утверждаю, что я Джулиан Брим и Джон Уильямс в одном лице, но я постарался понять и по-своему интерпретировать эти произведения, не столько в музыке, сколько в плане лирики и инструментов.

Например, «Bachianas Brasileiras No. 5 (Aria)» Вилла-Лобоса – это драматический отрывок в миноре, который, будучи исполненным в голос, приобретает очень драматическое звучание. Поэтому, в нем я использую слайд-гитару. Моим вдохновением была версия Джона Уильямса, исполненная им вместе с органом. Над «Concerto Grosso in D Minor Op. 3, No. 11» Вивальди я работал вместе с Полом (Paul Satin), с которым мы ранее уже сотрудничали на Skyline и других альбомах. Отправной точкой стало то, что Пол записал Вивальди в формате MIDI, после чего мы приступили к работе, и в результате получилось нечто новое. Мы также использовали оркестровки композиции «Kindred Spirits», написанной моим сыном Вирджилом Хоу. Автор «King’s Ransom» – мой друг Дэвид Биглэн, с которым мы впервые встретились, когда я работал с Энни Хаслам над проектом, который так ни во что и не вылился. На альбоме есть и мои новые треки, такие как «Orange», где я играю на необычном для меня банджо. Сюда также относятся «Low» – романтический трек, который я исполняю на испанской гитаре и «Steam Age» на фолк-гитаре. В соавторство с Полом были написаны также «Apollo» и «The Explorer», а Пол К.Джойс написал «Purification» и «The 3rd of March». Так что, как видишь, сотрудничества с другими музыкантами на альбоме достаточно. Но самое главное, что делаю я – это играю на гитаре. В большинстве случаев, я выбирал одну гитару и одно звучание, и со словами: «С этим я и собираюсь сыграть всю мелодию целиком» приступал к делу. Единственное исключение здесь – это «Kindred Spirits», где я использую дополнительную акустическую гитару для создания резкого, звенящего звука.

Стив Хоу: В эпицентре событий, часть 1
Стив Хоу: В эпицентре событий, часть 2
Стив Хоу: В эпицентре событий, часть 4

© 2012 by Anil Prasad.
Данная статья переведена и опубликована с официального авторского разрешения. Воспроизведение данной статьи целиком или частично без письменного разрешения издателя запрещается. Оригинальная версия статьи доступна на Innerviews (http://www.innerviews.org/).