В книге «It’s a Long Story…» Александр Ситковецкий (Сит) рассказывает подробную историю возникновения и развития групп «Високосное Лето» и «Автограф». Повествование начинается с событий, имевших место в 1972 году, и заканчивается в 1990 году, когда Сит поставил группу «Автограф» на паузу и переехал на постоянное место жительство в США.

Музыкант вел «Рабочий журнал» – дневник, в котором в хронологическом порядке последовательно отражал происходившие события. Когда пришло время написать книгу, у него уже был в наличии собранный фактический материал для осмысления и раскрытия.

Книга имеет четкую и логичную структуру изложения, состоит из семи частей, разбитых в свою очередь на главы, к каждой из которых подобраны соответствующие фотографии музыкантов и архивные документы: дипломы музыкальных конкурсов, телеграммы, статьи из различных газет и журналов, тексты песен, концертные программы, афиши, обложки магнитофонных альбомов и дисков, и другие материалы.

Конечно, в первую очередь книга адресована поклонникам творчества группы «Автограф». Это действительно большой праздник на их улице. Также книга будет интересна слушателям группы «Машина времени», поскольку творческие пути «Машины», «Лета» и «Автографа» имеют много точек соприкосновения и пересечения.

Поклонники группы «Ария», в ряды которой в свое время влился вокалист «Автографа» Артур Михеев (Беркут), найдут в книге малоизвестные детали совместных гастролей «Арии» и «Автографа».

Но даже если вас не увлекает творчество указанных выше музыкальных коллективов, то и в этом случае книгу стоит прочесть.

Книга позволяет достаточно четко представить, как жили рок-музыканты в СССР. На каких музыкальных инструментах они играли, откуда брали инструменты, звуковую и световую аппаратуру. На каких концертных площадках музыканты выступали. Сколько слушателей в стране тогда интересовалось рок-музыкой и активно ходило на рок-концерты. Как проходили гастроли в стране и за ее пределами. Где и в каких условиях рок-группы записывали музыкальные альбомы…

В группе «Автограф» Сит был не только гитаристом и композитором, но также и ее руководителем. То есть тем самым человеком, который принимал решения, влиявшие на судьбу коллектива в целом и ее участников в частности. В книге есть много примеров того, как Сит решал вопросы: финансовые, транспортные, кадровые, дисциплины в группе; вел деловые переговоры. Это еще один блок весьма интересной информации.

Александр Ситковецкий пишет, что для него группа «Автограф» была делом жизни. И, как оказалось, идеальным «средством передвижения», которое в итоге переместило автора долгой истории в Калифорнию.

После прочтения книги «It’s a Long Story…» сайт guitar.ru связался с ее автором и задал ему несколько вопросов.

Книга начинается с событий, происходивших в 1972 году. Почему вы решили не рассказывать о том, что было до этого: о том, как вы пришли к идее играть именно рок-музыку, стать рок-музыкантом?

Александр Ситковецкий: Во-первых, твёрдо решил для себя – это книга про мою жизнь в двух моих группах. Без «до» и «после». И без лирических отступлений.

Во-вторых – потому что про «до» особенно рассказывать нечего. Я не проснулся однажды в холодном поту и не вскрикнул: «Вот оно! Буду играть рок!».

Все прозаичнее: как очередной Ситковецкий я, в драгоценном пятилетнем возрасте, был за шкирку выковырен из шалаша на даче, и как был – с деревянным ружьем за спиной – поставлен перед суровой бытовой необходимостью: вымыть руки и в первый раз в жизни взять в руки скрипку-«восьмушку». Рядом уже пыхтел двоюродный брат Дима. Саше показали, как держать смычок и велели играть по открытой струне ля. Ля-ля-ля – и всё. Дикие извлекаемые мною звуки семьей стоически принимались, как неизбежное зло.

Последующие 8 лет в «прокофьевской» музыкальной школе где-то на Знаменке, у знаменитого педагога Ильи Владимировича Беленького дотащили меня до си-минорного концерта Ридинга и это стало вершиной моей скрипичной карьеры… Кстати, музыкально концерт вполне симпатичный.

Будущий папа Саша (это я) избежал этой пытки позднее, когда мой первый сын, тоже Саша, в том же драгоценном возрасте, был сразу отдан профессиональному педагогу. Впрочем, папа в любом случае лет десять не появлялся дома вследствие непрекращающихся гастролей и записей. А потом и вообще свалил в Америку…

Отвечая, наконец, на вопрос: никто из нас в раннем детстве не знает, чем мы будем заниматься по жизни. Ну, кроме гениев. Я, например, в девять лет сказал бабушке, что буду летчиком. Бабушка честно сказала – нет, не будешь. Бабушки знают, что говорят. Потом, разбив скрипку об угол стола, я попросил родителей купить мне гитару. Почему? А кто его знает. Вот и вся рок-н-рольная история.

В книге вы дважды упоминаете о том, что ваш дядя Лёва предоставил группе «Автограф» заем в размере 50 000 руб. на приобретение музыкальной аппаратуры. В те времена это была очень серьезная сумма денег. Дядя Лёва был большим поклонником прогрессив-рока? Группа вернула заем?

Александр Ситковецкий: Ваш (намеренный или нет) сарказм вполне уместен. Дядя Лёва, кстати обладавший приличным оперным тенором, не имел ни малейшего понятия не просто о прогрессив-роке, но и вообще не ориентировался в том вале западной музыки, которая уже давила паровым катком всех наших доморощенных веселых и не очень «ребят». Но! Дядя Лёва Очень Хотел Участвовать. Будучи успешным коммерсантом и реальным Корейко с кучей денег, которые некуда было тратить в СССР конца 70-х, он искал выхода своей энергии, своей общительности, своим капиталам. Ребята Автографа, в первую очередь Михалин, Макаревич и Лебедев оказались для него тем порталом в новый, энергичный, творческий и молодой мир, который Лёва подспудно искал и который никакие деньги для него купить не могли. Но деньги точно помогли. Нам.

Заем брала не группа, а лично Сит. И лично Сит, без помощи группы, этот заем отдал, но не Лёве, а его родственникам, так как Лёва в тот момент уже пребывал в «местах не столь отдаленных».

В 1980 году вы участвовали в исполнении произведения «Реквием» Альфреда Шнитке. Были ли иные гитаристы, которых рассматривали в качестве потенциальных исполнителей? Или композитор изначально предполагал, что на гитаре играть будете именно вы?

Александр Ситковецкий: Не могу сказать про других гитаристов. Как часто бывает в жизни, с А.Г. Шнитке мы познакомились не на творческой ниве, а потому что его сын Андрей уже тогда тяготел к электрогитаре, несмотря на славу и талант отца – композитора-классика (условного, в общем, что только добавляет папе значения в нашем искусстве).

Будучи уже матёрым музыкантом в жанре, я смог многим помочь начинающему электро-гитаристу. Московская, классическая и не только, музыкальная тусовка была более чем активна в то время. Как мы – становящиеся на ноги рок-музыканты разного уровня и таланта, так и они – профессиональные композиторы и исполнители, искали новых выходов, лифтов, новых opportunities – и творчески, и организационно. Так что встреча с Шнитке была в чем-то неизбежной, наверное.

Вы пишете, что «Автограф» был группой музыкальных виртуозов. Обсуждали ли вы в период существования коллектива возможность записи полностью инструментального альбома? Или в СССР в 80-е годы эта идея не сработала бы?

Александр Ситковецкий: Нас очень мало волновало, что в СССР бы сработало, а что нет. Маркетинг-фокус-групп мы не собирали точно. Как утверждал неповторимый Стив Джобс – «Люди не знают, чего они хотят, пока вы им это не покажете».

Упёртые, надменно-циничные, хотя и во-многом романтичные, мы просто делали свое дело. С большим удовольствием, кстати. Нет, «инструментальных» мыслей не было. Формат «рок-группы», то есть вокально-инструментального ансамбля, по сути, никогда обсуждению не подлежал. С уходом Криса я, наконец, добился идеального, классического состава – вокал-гитара-клавиши-бас-барабаны. И был счастлив. А иногда появлявшиеся инструментальные пьесы – всего лишь выход композиторской энергии. Песня, вокальная композиция, тема, посыл царили всегда.

Вы пишете, что альбом «Каменный край» (1989) был продан тиражом в пару сотен тысяч экземпляров. А следующий студийный альбом группы «Tear Down The Borders» (1991) разошелся в СССР тиражом в 6 миллионов экземпляров. Это удивительный рост продаж. Чем можно объяснить этот феномен?

Александр Ситковецкий: Это ошибка. Да, «Каменный Край» был продан в СССР в небольшом количестве (200+ тысяч). Думаю, что «Tear Down The Borders» по всему миру был продан ещё в меньшем количестве, а в СССР уж точно ни одного экземпляра продано не было. Впечатляющая цифра в 6 миллионов взята с обложки американского альбома, где написано буквально, что Автограф, самая продаваемая в России группа, продала всего более 6-ти миллионов пластинок. Может быть и так, но оставим это на совести маркетинга нашего американского лейбла Bizarre/Straight.

Из книги следует, что в СССР «Автограф» был большой стадионной группой, которая играла десятки, а то и сотни концертов в год. Но 17.06.2021 года все желающие попасть на Московский концерт группы «Автограф» без проблем уместились в зал на 500 мест в «Градский Холл». Что стало с многочисленной аудиторией группы «Автограф», куда она подевалась?

Александр Ситковецкий: Она никуда не подевалась. Вся эта аудитория и пришла на тот концерт. Тираж моей книги – 500 экземпляров.

«Многочисленной» аудитории никогда не существовало, это красивый миф. Даже на пике творческой энергии группы в 1980-1982, она не превышала этих нескольких сотен человек. Которые, по сути, имели мало отношения к миллионам зрителей, пришедших на наши стадионные концерты за 10 лет, а там много более ста выступлений ежегодно.

Надеюсь, на вопрос ответил. А для немногих оставшихся возмущенных – читайте дальше, но запаситесь носовыми платками и валокордином.

У группы Автограф никогда не было многотысячной, стадионной аудитории. У группы Автограф никогда не было аудитории даже приличного дома культуры. Как творческий фонтан, к которому стремятся припасть, мы на хрен никому не сдались в той стране в то время. Это же является неудобной правдой и для всех наших тогдашних коллег.

Называть нашей аудиторией серую, плохо промытую и малообразованную массу населения гигантской нищей страны – унижение термина. Эта масса покупала билеты на концерт за 3 рубля, только потому, что наряду с «важнейшим искусством» коммерческая эстрада (это мы и все остальные инфицированные) была для них единственным способом выглянуть из повседневной убогости, негодующе сморщиться от громкого звука, грязно матернуться и быстренько нырнуть обратно, в родное и тёплое… Слово аудитория здесь не подходит.

Не поверите, но именно сегодня утром (10 мая 2023) получил от Матецкого по WhatsApp ссылку на старинный фильм «Шесть Писем о Бите». Кто не знает – это короткометражка студента ВГИКа 1977-го года про реакцию и отношение тогдашней молодежи к нарождающимся популярным рок-группам и жанру в целом. Там засветились и «Машина», и «Лето», и «Рубиновая Атака». Но это совсем не про нас, это про тех, кто по другую сторону рампы. Те танцуют, общаются, высказываются и… нет более красноречивого свидетельства культурной и духовной пустоты растущего поколения наших слушателей. Достаточно просто взглянуть на их лица и услышать, что и как они говорят… Еще раз – к возвышенному латинскому слову «аудитория» эти не имеют никакого отношения. И их дети иметь не будут. Никогда.

Если есть желание – пойдем назад во времени, в начало 20-го века, когда началась невиданная на данной планете трагическая деградация в одной отдельно взятой... И это касается лично каждого из нас, рожденного на той радиоактивной территории. У меня желания нет, есть занятия поинтереснее.

Вы пишете, что во время сессий звукозаписи в Америке вы играли на одной из гитар Стиви Рэй Вона, о чем вы узнали позднее. Про SRV говорят, что он ставил на свои гитары толстые струны и, кроме того, поднимал струны достаточно высоко над грифом. В совокупности с силой его рук, это и давало уникальный фирменный звук. А что было со струнами на той гитаре, на которой играли вы?

Александр Ситковецкий: Спасибо Сереже Воеводину, он раскопал этот неожиданный факт. В студии Sound Castle за той высокой бархатной портьерой действительно стояли на стойках десятки чьих-то инструментов. Я боролся с тембром и динамикой гитары при записи риффов на своем Charvel Soloist 6 и, по совету наших продюсеров, попробовал один из инструментов «из-за портьеры». Так как те аккомпанирующие гитарные партии были просты и недолги, записав, я поставил тот Страт обратно на стойку и про эпизод забыл. Если там и были толстые струны высоко над грифом – мне это нисколько не помешало.

Вспомнил, как в 70-х «Вайт» – Лёша Белов – попробовал мою чехословацкую «Альфу», когда мы играли двойник с «Удачным Приобретением», и сообщил, что я – герой, если играю на таких тяжелых струнах с такой высокой установкой мостика. Go figure…

Рик Спрингфилд весьма достойно спел вашу песню «I Need You». Кто играет на гитаре в его версии песни? Понравилось ли вам гитарное соло в песне?

Александр Ситковецкий: Сейчас, дайте переслушать песню…

Послушал. Очень здорово всё. Кроме неизбежного time stamp (печать времени), о котором тебя предупреждают все нормальные про-люди в процессе работы (объясню, если интересно). В данном случае это – характерная звуковая, аудио печать 80-х, что есть и blessing, и curse. Самое важное – наличествуют три главных компоненты: сильная песня, сильный, харизматичный певец и профессионалы вокруг. О чем говорить, просто взгляните на фото Рика того периода.

Не знаю, кто у Спрингфилда там играет на гитаре, но его гитарист сыграл интереснее, чем я. Конечно, он оттолкнулся от моего исполнения, но прекрасно положил на пленку своё. И на мой взгляд, для стилистики материала его звук (Ibanez into Marshall vs. Strat into Rockman) был более подходящим, лучше «лёг» в трек.

Что интересно, как раз сегодня занимался ремастерингом I Need You с моим бессменным звукорежиссером, известным специалистом Крисом Парастефано (Chris Papastephano). Поработав с ним над нашим треком 1988-го года я предложил сравнить звучание Автографа с вариантом Спрингфилда для фильма "Iron Eagle II”. Вот, что сказал опытный профессионал: «Понимаешь, когда приводишь запись Автографа по звуку к параметрам записи Рика, сразу слышно, что у него - «полированный» кино-поп-продакшн, тщательно «прореженный» для нужд саундтрека. А вот у вас, ребята – мощная, жирная рок-баллада в лучших традициях жанра. И лично мне ваш вариант нравится больше.»

Какие еще музыканты, кроме Рика Спрингфилда и Аллы Пугачевой, исполняли ваши песни?

Александр Ситковецкий: Потрясающий венгр Варга Миклош (Varga Miklos). Мы с ним и «Цветами» вместе выступали в Киеве в 86-м. Он спел нашу Истину на венгерском и выпустил с ней 45-ку, даже есть у меня в архиве. Больше уже не помню. Был какой-то провинциальный сибирский театр в 80-х, который использовал «Ремни» в спектакле, потом что-то еще подобное. Если действительно интересно, предлагаю обратиться к нашему верному архивариусу Сергею Воеводину. Если кто и знает – это он.

Вы пишете, что в 1987 году в Москве Карлос Сантана сыграл «Black Magic Woman». И это был кульминационный момент концерта. А что вы думаете про оригинальную версию этой песни в исполнении Питера Грина?

Александр Ситковецкий: Не надо сравнивать – не по гитаризму, а по характеру – милого и обаятельного калифорнийского мексиканца с оторванным, постоянно под кайфом, британским рокером. Это два разных мира, и это не про культуру.

Однако, никто не отменял право первой ночи. Black Magic Woman есть творение Питера и его соло на Лес Поле, со всем шармом старого Гибсона, для меня, как гитариста, и как музыканта ближе, непричесаннее и трогательнее. Зато милый Карлос превратил эти реальные три аккорда во всемирный хит. Вот и всё, спорьте хоть до утра.

Одна из самых интересных книг, которую написал рок-музыкант именно о музыке – это «Strange Beautiful Music» Джо Сатриани. Вам интересна подобная литература? Что можете порекомендовать из прочитанного вами о музыке?

Александр Ситковецкий: Вот как раз эту книгу еще не прочитал, спасибо за наводку, уже заказал. Подобная литература мне очень интересна, и вы не поверите, увидев мои полки с музыкальными биографиями и подобными опусами. Я – гитарист, поэтому больше склоняюсь к мемуарам и описаниям жизни гитарных людей. Но есть одно важное исключение – это Steven Tyler. Его «Does the Noise in my Head Bother You?» удивительно близка мне по культуре, юмору и отвязному цинизму...

До этого понравилась и захватила «Red» (Sammy Hagar) – там вообще другой attitude, в том числе и по отношению к братьям Ван Халенам и, конечно, к Дэйву Ли Роту (Dave Lee Roth). Бедный Дэйв…

Сейчас на тумбочке – интереснейшая история «индейца Cherokee» Тома Петти (Tom Petty), by Warren Zanes (Тайлер, кстати, где-то оттуда же этнически). Важными книгами стали (прочитанные подряд) Gary Moore (Official bio by Harry Shapiro) и Eruption. Conversations with Eddie Van Halen. Про своё общение с Эдом длиною в жизнь написал мой старый приятель Брэд Толински (Brad Tolinski). Брэд 25 лет возглавлял мощный и уважаемый журнал Guitar World, и про него самого можно писать отдельную книгу.

Как Шапиро, так и Толински копают именно в характер этих совершенно разных музыкантов и раскрывают их значительно глубже, чем любые «биографии». Я неплохо знал Эда, но обнаружил в книге огромное количество фактов, о которых не имел понятия.

А Keith Richards – нудный. Eric Clapton – душный, но это можно простить, учитывая, насколько непросто сложилась его личная жизнь. Jimmy Page & Co. – вообще другая история, слишком великая даже для десятка книг. Много, много разных книжек, все интересны без исключения. Пришло время. Пора.

Над каким проектом вы работаете в настоящий момент?

Александр Ситковецкий: Sit Select.

Это – рабочее «под-название» сборника лучших, мне кажется, моих сольных инструментальных произведений за последние 33 года, то есть выборка из почти пятидесяти записанных и опубликованных работ. Настоящее название – пока секрет, но Sit Select, как расшифровка, останется в том или ином виде.

Для меня это шикарная терапия собственным творчеством. И не то, что мне нужна какая-либо терапия – боже упаси, нет. Но для любой творческо-активной единицы жизненно необходимо once every so often окидывать замутнённым взором горы созданного протеина и, ласково поглаживая себя по… сами выбирайте по чему поглаживать, ворчливо признавать: а ведь, *****, ******.

Приняв этот далеко неочевидный факт, я отобрал 15 произведений, потянувших аж на 68 минут музыки. Прослушанный подряд, этот альбом, по-другому назвать не могу, поставил меня в тупик. Мало того, что качественная, эмоциональная музыка в этой последовательности, в этом сочетании сама по себе ложилась в большую жизненную историю, она просто взывала, вопила о кино. Я всегда знал и получал мириад подтверждений тому, что моё творчество очень кинематографично. Тот факт, что Борис Эйфман положил мою музыку в основу двух своих больших балетов – пополам с Чайковским и Рахманиновым – говорит сам за себя.

Поэтому сегодня я весь – уши. Моя команда профессионалов работает над тем, чтобы подтянуть по звуку мои первые наивные записи в студии МДМ в Москве (альбом Zello) 1990-го года, через уже более взрослое звучание Empty Arena (1999) из моей студии Red Sunset в ЛА, к сносящему башку звуковому цунами Full House (2016) Криса Лорд-Элджи, альбому, прекрасно воспроизводимому и на айфоне и на супер-пупер студийных мониторах.

Дис – как сейчас модно говорить – клеймер: данная информация обнародована впервые в истории вменяемого человечества. Впервые, то есть здесь и сейчас. Считайте это эксклюзивом, если кого-то сегодня эти старомодные ностальгические мелочи еще волнуют...