За кулисами Spectrum club в центре Монреаля царит хаос. Два часа до выступления Мишеля Кюссона на Джазовом фестивале в Монтрё. Он даёт указания снующим туда-сюда техникам и администраторам, наставляет музыкантов во время саундчека, одновременно с этим успевая менять струны на гитаре и грызть сэндвич. И общаться с нами. Именно его способность жонглировать одновременно несколькими делами и играет определяющую роль в его карьере после расставания с группой UZEB в 1992 году.

Образованная в 1976 году, UZEB стала одной из самых любимых и наиболее долго просуществовавших групп в истории фьюжн. Гитарист Кюссон, басист Ален Кэрон и барабанщик Поль Брошю играли вместе перед сотенными и тысячными аудиториями во всем мире, продав более 500.000 альбомов.

После распада UZEB Кюссон выбрал более необычный путь. Он занялся исследованием бразильских и африканских ритмов в группе The Wild Unit, состоящей из 12 человек. Изначально представляя собой трио перкуссионистов, духовую секцию из пятерых человек, клавишные, гитару и бас, эта группа играла музыку, значительно отличавшуюся от всего творчества трио UZEB. Сейчас The Wild Unit - это септет, который занят в основном импровизацией, а не биг-бендовой игрой.

Но деятельность Кюссона вовсе не ограничивается ролью лидера в The Wild Unit. У него ещё и развивается карьера автора джинглов и саундтреков. Прибавьте к этому его немалую заботу о делах семейных - и становится понятно, почему этот сорокалетний человек спит не более 5 часов в сутки. Однако Кюссон, по видимости, совсем не печалится по поводу своей гигантской нагрузки. И его товарищ по группе Поль Брошю это подтверждает. Бывший барабанщик UZEB присоединился к The Wild Unit в прошлом году.

"Обожаю играть с Мишелем. - говорит Брошю, - Он замечательный человек и музыкант. У него в голове невероятное количество идей. Он требователен к музыкантам, с которыми играет, и это отлично. С годами он изменился как человек. Он стал более зрелым и несколько более сосредоточенным. Кроме того, мы с ним очень хорошо знаем друг друга. UZEB закончили играть ещё в 1992, но когда мы с ним снова заиграли вместе в Wild Unit, ощущение было такое, будто мы никогда и не расставались".

Главное, на чём сейчас сосредоточен Кюссон, это написание музыки к очень популярному драматическому телешоу Квебекского телевидения Omerta. На альбоме-саундтреке Omerta: La Loi Du Silence ("Омерта: закон тишины") записаны лучшие плоды этой его работы. С обсуждения работы Кюссона над этим сериалом мы и начали наше интервью.

- Опишите сериал вкратце.

- Его показы начались в январе 1996. Это рассказ с продолжением: состоит из отдельных серий, но они взаимосвязаны. Там есть мафия и есть полицейские, но обе эти стороны не безгрешны. А в мафии тоже есть хорошие парни. Ситуация очень и очень интересная. Она очень глубока и обширна, поэтому мы можем делать всё, что хотим. Мы можем доводить зрителей до слёз, можем создать драматизм, создать мрачность, создать в музыкальном плане всё что угодно. Над этим интересно работать, поскольку в шоу много тонкостей. Сюжет всё время развивается вширь и вглубь. Действие "Омерты" происходит в Монреале, и разворачивается в Монреальском духе. Я думаю, что мы способны иметь своё лицо. Наше шоу - это не копия американских шоу. Оно другое, понимаете? Темп развития не такой быстрый. Поэтому там много музыки соответствующего темпа. В каждой серии примерно 25 минут музыки, по длительности это полсерии. Я видел одну серию "Секретных материалов", где музыки ещё больше, но Марк Сноу, который её пишет, делает это сам при помощи синтезатора. А делать всё это с живыми музыкантами - гораздо большая работа.

- Короче говоря, "Омерта" это драматический сериал, в котором описываются отношения между монреальской мафией и полицией?

- Да. Полиция и "ангелы ада". Они не называются именно "ангелами ада", но там есть банда мотоциклистов. Впрочем, там нет насилия. Насилия не видно, хотя есть его ощущение. Впрочем, убийств и крови не показывают. Мне же нужно создать настроение, и у меня для этого много творческого пространства. Продюсер сериала очень лоялен ко всем моим идеям. Мне кажется, у нас получается: мы действительно создали что-то необычное.

- Как получилось, что вы начали писать музыку к этому сериалу?

- Два или три года назад я делал музыку для фильма под названием "L'Automne Sauvage" ("Дикая осень"). После этого ко мне начали поступать новые предложения.

- Когда вы впервые заинтересовались написанием саундтреков?

- На самом деле, я пишу музыку уже давно - ещё с появления UZEB. Я написал большую часть UZEBовского материала. Можно сказать, это и была моя школа написания саундтреков.

- Я и не знал, что вы были главным композитором UZEB, ведь у многих произведений группы указано несколько авторов.

- Их указано несколько потому, что я писал эти вещи, имея в виду, что мы работаем вместе. Может, я не совсем правильно поступаю, что говорю об этом, но это чистая правда. Большинство вещей начинались с меня. Когда основная тема написана, работать над ней легко, но найти идею - это самое нелёгкое. Так что в UZEB я научился писать музыку. Но со временем я почувствовал, что хожу по кругу: мне хотелось, чтоб у меня была группа из большего количества человек, хотелось больше писать, и я начал искать. Я узнал, что мой друг Бруно Жобим делал фильм под названием "Дикая осень". Он попросил меня помочь. Для композитора это очень интересная работа, поскольку нужно учитывать визуальный ряд. Это довольно непросто, и, я считаю, для меня как для композитора переход к этому был логичным шагом. Параллельно с работой в UZEB я занимался сессионной студийной работой и джинглами, так что писать саундтреки для меня не является чем-то принципиально новым, поскольку я написал около 500 джинглов. Некоторые прямо сейчас показывают в Канаде. Один из них, с компьютерной анимацией, сделан для пива Molson Dry, и ещё несколько для канадского отделения фирмы Bell.

- Вас радует работа над джинглами или вы просто делаете их, чтоб заработать на хлеб?

- Мне нравится делать джинглы. Делать их - не так просто, как кажется, поскольку тут нужно, чтобы музыка как можно точнее соответствовала настроению рекламы. Это очень хорошо, поскольку я, кажется, начал находить собственный звук, и люди уже начинают обращаться именно ко мне. То же самое и с телевизионной работой. Продюсер "Омерты" хотел, чтобы звучала группа, и я так и сделал. Я нанял музыкантов вместо того, чтобы использовать только машины. "Человеческий" элемент очень важен. Это одна из причин успеха саундтрека.

- Очень часто альбомы с саундтреками критикуют, говоря, что они не всегда хороши сами по себе, без визуального сопровождения.

- Когда я делал "Дикую Осень", режиссёр контролировал и музыку. Иногда он просил о чём--то романтичном, иногда хотел чего-то более сентиментального, а иногда более "грязного". И я был должен придерживаться его указаний. Я не пишу музыку для того, чтоб затмить ею фильм - она должна быть его частью. Вот так всё работает. Впрочем, если в конце концов музыка оказывается хороша и сама по себе - отлично. К тому же, слыша саундтрек, люди, которые видели сериал, могут создать в голове свой собственный фильм.

- А что вы можете сказать о работе в Wild Unit?

- Там всё по-другому. Работая с Wild Unit, я ограничен во времени и бюджете, приходится также заботиться о том, чтобы собирать музыкантов в такое время, которое подходит им всем. Если бы было можно, я бы использовал для этого свою студию. Но она недостаточно велика для того, чтобы нормально вместить десятерых человек. Что же касается творчества - тут ограничений никаких. Состав всегда меняется. Поль [Брошю] недавно присоединился к группе, и Сильвен [Больдюк, басист] теперь тоже постоянно с нами. Главной целью образования группы было исследование возможностей перкуссии. Сейчас всё несколько иначе, хотя и раньше было хорошо. Просто перевозить все ударные инструменты слишком дорого, поэтому я решил работать с группой, которая бы больше занималась импровизационной стороной музыки. В зависимости от бюджета на данный момент я приглашаю дополнительных музыкантов. В Wild Unit участвует до 12 музыкантов. Сейчас их семеро. Материал не слишком сложный, поэтому можно приглашать людей по необходимости. Цель The Wild Unit сейчас - веселиться, общаться, взаимодействовать, играть и не цепляться за один и тот же звук. Работая с Wild Unit, я исследую ритмы хип-хопа и этнические, особенно африканские, ритмы. Африканская музыка - это бесконечный источник новых ритмов. Кроме того, она использует тот же язык, что я использую в джазе: система знаков между свободными секциями, что позволяет мне и группе переходить к новой секции по мере необходимости. У Wild Unit очень свободная музыка. Много взаимодействия между музыкантами, длинные соло, долгие нагнетания. Я хочу записать альбом - может быть, концертный - в котором будет больше длинных вещей.

- Ваше имя стало довольно-таки известным в джазовых и фьюжн-кругах Канады, и кое-где в Европе. Но почему-то в США о UZEB и о вашем сольном творчестве знают не так уж и много.

- Это вопрос промоушна, а везде же не поспеешь. Пробиться в Штаты очень трудно. И дело не в таланте, а просто в бизнесе. Нужно вкладывать серьёзные деньги в рекламу. Неплохо также жить там. Если бы я работал в Лос-Анджелесе, я думаю, меня знали бы лучше, но я там не работаю. Впрочем, чтобы получить международную популярность, нужно быть известным и дома. В Европе дела у UZEB шли хорошо. Но сейчас я ещё и сделал выбор. Я решил не ездить в турне хотя бы два или три года. То, что получаешь от турне, не стоит потраченного времени. Я не хочу сказать ничего плохого или снобского, но поскольку в США радиостанции не оказывают никакой поддержки, я иногда играл концерты для 200 человек. Может, несколько людей купят диск, но дальше что? Слишком велика конкуренция. Кроме того, я не играл с Майлзом Дэвисом. Чтобы выйти на рынок, нужно сначала побыть сайдменом для какой-нибудь суперзвезды. Но я не в Нью-Йорке, я в Монреале. Это, конечно, проблема, но я отношусь к ней с терпением. А с другой стороны, это же не поп-музыка. Вспомните Джо Завинула. Он не уходил из Weather Report до 44 лет.

- Ходят слухи, что Weather Report снова собираются вместе.

- Отличная группа. Нам нужен кто-то, кто снова заинтересует нас такой музыкой. Я часто играю на фестивалях в Монтрё, и это один из самых больших фестивалей в мире. Но он совершенно не соответствует невысокому уровню продаж и прибыли от джаза. Я, конечно, занимаюсь музыкой потому, что я люблю её. Но я и смотрю на вещи реально. Если нет поддержки от большого лейбла - это очень непросто.

- Но несмотря на это, кажется, вы довольны своим нынешним положением.

- Более чем доволен. Мне повезло, что я могу делать выбор. Не каждый музыкант может себе это позволить. В 1992 я сделал выбор и ушел из UZEB. Я больше не хотел ездить в турне сотни дней в год. У меня двое детей, одному - четыре, другому - семь. Я хотел побыть с ними. Я хотел, чтоб они узнавали своего папу! (смеётся) Я люблю ездить в турне, но когда есть дети, это проблематично. Я сделал выбор и рад этому. У меня есть своя студия. У меня много работы, так много, что мне на всю не хватает времени. Конечно же, я счастлив. Кроме того, я очень много узнал - музыкально, технически и с деловой точки зрения. А сколькому ещё предстоит научиться... Это замечательно. Кстати, я всем этим занимаюсь без помощи менеджера.

- У Вас нет менеджера?

- Нет. Но адвокат есть! (смеётся).

- В наши дни адвокат точно куда важней.

- Правда. Контракты в наши дни стали гораздо более сложными. Знаний менеджера тут совсем недостаточно. Знать нужно много: я, наверное, общаюсь со своим адвокатом раз в неделю! У меня есть ассистент и команда. Мой брат занимается звуком в студии и на концертах. Я также работаю над созданием команды по продюсированию. В общем, много чего происходит. И, конечно же, я продолжаю участвовать в необычных сторонних проектах. Со временем я хочу собрать акустическое трио с контрабасом - играть будем не стандарты, а собственный материал. Я также думаю о том, чтобы поработать с поэтами-песенниками.

- Когда мы раньше общались с вами, я заметил, что вы очень не любите говорить о UZEB.

- Да нет, что вы. Просто это в прошлом. Я очень горжусь UZEB. Мы закончили в правильный момент.

- Недавно вышел сборник баллад UZEB по названием Entre Ciel Et Terre ("Между небом и землёй").

- Это идея нашего французского менеджера. Я не возражал.

- Этот релиз создаёт впечатление, будто с UZEB не покончено.

- Кто знает. Я не буду со стопроцентной уверенностью говорить, что никогда не вернусь. Не зарекаюсь. (долгая пауза). Кто знает. Об этом сейчас не ведутся разговоры. Но я не хочу загадывать. С другой стороны, непросто играть в группе, где все трое участников имеют одинаковое влияние.

- Вы же говорили, что влияние не было одинаковым?

- Не совсем. (пауза). И да, и нет. Тут дело не в эгоизме. Просто, когда играешь роль лидера, действовать проще. Я не хочу сидеть и считать, сколько стоит, скажем, заказать фотосесию, или говорить обо всяких денежных вопросах с членами группы. Такие вещи убивают группу. Я больше такого не хочу. Без коллективных решений меньше забот. Что действительно убило группу, так это то, что я приносил идею, и мы начинали работать вместе - вот тут-то все ужасы и начались. Я относился ко всему очень позитивно. Просто когда другие люди начинают предлагать свои решения, появляется больше вариантов, а вместе с ними - больше стычек. Каждый видит музыку по-своему, и в конце концов, начинается драка из-за одной ноты. Так что у распада UZEB чисто музыкальные и вкусовые причины.

- Ален Кэрон недавно сказал мне, что до конца группы между вами двоими были серьёзные трения.

- Да, конечно. Но я уважаю Алена. У него есть своё видение, и у меня есть. Но они у нас разные. Может быть со временем мы и соберёмся снова. Дело в целях и методах. Цели у нас были одни и те же, а методы были у каждого разные. За 12 лет можно с ума сойти. Через 6 лет многие из тех наших проблем кажутся просто дурацкими. Но попробуйте объяснить, например, отчего происходят разводы? Это болезненно и сложно. Мне понадобился год, чтобы прийти в себя после всего этого, но сейчас всё нормально. Дело теперь в нашем желании действовать одновременно с разными подходами.

- Какие у вас воспоминания о времени, проведённом с UZEB?

- Мы очень неплохо поездили. Делать это так долго очень нелегко. Кроме того, в 80-х было не так хорошо, как в 70-х в плане условий. Вспомните Жако Пасториуса и его большую группу. Рекорд-компания вкладывала в них деньги, и они работали. Больше такого не происходит. Работать с UZEB было интересно. Я очень рад, что мы побывали с гастролями в 17 странах.

- Какой момент вашей работы с группой вы считаете лучшим?

- Концертный альбом, самый последний (Мировое турне 1990-го года). Мы тогда часто ездили в туры и играли втроём. Так группа звучала лучше всего. А этот альбом - единственный из всех, который был записан именно так, сразу на DAT, без наложений.

- Как вы изменились как музыкант со времён UZEB?

- Я чувствую себя гораздо более расслабленно. Играя в UZEB я очень напрягался по поводу использования MIDI. Нельзя было предсказать, что произойдёт сегодня - зависнет что-то или сглючит. Может, вместо фортепиано заиграет аккордеон - все эти старые секвенсоры ничего не гарантировали. Так что на сцене мы всегда нервничали. Группа всегда использовала самые новые технологии. Хотел бы я, чтобы у нас тогда была техника такого уровня, как существует сейчас. Хотя UZEB делали действительно сложные вещи, группа никогда не отражала моего личного взгляда. Я люблю, чтобы всё было проще. У UZEB была всегда хорошо развитая техника игры, но на самом деле зачем играть так быстро? Мы были не единственной группой, кто этим занимался - тогда это было модно. Сейчас же меня это абсолютно не впечатляет. Иногда это просто интересно, иногда это энергия: заводишься и начинаешь играть быстро. Так или иначе, за этим должна стоять идея. Бывает, что просто за этим не видишь ничего другого, а это нехорошо.

- Итак, ключом к успеху и счастью в музыкальной индустрии является разнообразие?

- Да. Два года назад я играл с группой, участвовавшей в создании телешоу "Beau et Chaud" ("Хорошо и тепло"). И это был очень хороший опыт. Нам нужно было учить каждый день пять разных песен в разных стилях - хеви-метал, прогрессив-рок, что угодно. Нужно было действовать очень эффективно и достигать своей цели сразу. Поэтому немалую роль играло отношение. Когда я делаю концерт, мне не нужно, чтобы музыканты говорили мне о своих проблемах. Поспал сегодня всего два часа? Поссорился с женой? Ладно, но хотя бы постарайся! И если я взял одну ноту неправильно, я не иду вешаться: что поделать? Может, я и не лучший гитарист в мире, но мне интересно. Моя главная цель - играть от сердца.

Дата интервью: 30 июня 1996 г.

© 1998 by Anil Prasad.
Данная статья переведена и опубликована с официального авторского разрешения. Воспроизведение данной статьи целиком или частично без письменного разрешения издателя запрещается. Оригинальная версия статьи доступна на Innerviews (http://www.innerviews.org/).