Трудно назвать более показательное событие в плане возрождения интереса к прог-року, чем британский фестиваль High Voltage Festival. В июле 2010 года Emerson, Lake and Palmer (ELP), одна из самых успешных групп жанра, впервые за 12 лет вышла на сцену, чтобы выступить на масштабном концерте фестиваля в Лондоне. На концерте была исполнена классика группы - эпические масштабные сюиты “Tarkus” и “Pictures at an Exhibition”, а также акустические нежные баллады “Lucky Man” и “From the Beginning”. Всё выступление выпущено двойным концертным диском Live at High Voltage Festival 2010.

Заметные события в истории ELP происходили и в 2010 году. Четырехдисковое издание A Time and a Place, составленное из живых выступлений группы в разные годы, оказалось очень успешным и популярным у поклонников. Тур дуэта вокалиста, гитариста и басиста Грега Лейка и клавишника Кита Эмерсона, исполняющих классику ELP, был также хорошо принят. В 2011 году последует выпуск нескольких полных исторических концертов группы, начиная с Live at Nassau Coliseum '78.

В промежутках активности ELP Грег Лейк поучаствовал в нескольких выдающихся проектах, включая запись сингла The Who 2004 года “Real Good Looking Boy”, а также гастроли в составе All-Starr band Ринго Старра, запечатленные на CD и DVD 2003 года Ringo & His New All-Starr Band. В нашем разговоре Лейк коснулся и этих событий, и выступления 2010 года, и своей сольной карьеры.

- Что ты думаешь о выступлении ELP на фестивале High Voltage?

Грег Лейк: Это было великое событие именно в том смысле, что публика принимала нас с большим энтузиазмом и была просто фантастической! Группа была в полном порядке, но на сцене у нас возникли серьезные технические проблемы. Трудно отыграть единственное шоу, чувствуя себя изолированным на сцене. Можно сказать, что мы с боем продирались от одной песни к другой, но играли так хорошо, как только могли, несмотря на всё происходящее вокруг. В этом смысле концерт был тяжёлым. Хоть я и говорю об этом, но главные воспоминания сохранились о том, что получилось отличное выступление и публике оно понравилось. Мы играли хорошо, невзирая на проблемы. Это чувство единения с публикой было с нами на протяжении всей карьеры.

- Публика на концерте была поражена вашей самоотдачей. Что заставляет тебя так выкладываться?

Грег Лейк: Всю мою карьеру я отношусь к живым выступлениям как к особой привилегии. Никогда не знаешь, когда будет последнее выступление, поэтому я стараюсь играть каждый раз как в последний раз. Конечно, надеюсь, что концерты будут ещё, но всегда надо помнить, что когда-то он будет и последний, и ты больше не сможешь выйти на сцену. Поэтому сейчас я выхожу на сцену преисполненным благодарности. Ещё я понял, что в музыке самое главное – любить то, что делаешь, и полностью отдаваться любимому делу. Если это так, то и результат придёт обязательно. Так что я стараюсь играть с чувством и делать всё настолько хорошо как только могу.

- Вы не выступали вместе 12 лет. Тяжело было выйти опять на сцену вместе?

Грег Лейк: Мы так много и долго играли вместе, что в какой-то степени можем называться семьёй. Наши семьи также вовлечены в этот процесс и все друг друга хорошо знают. Когда начался концерт на сцене High Voltage, я почувствовал, будто и не было долгих лет, всё как прежде.

- Накануне фестиваля Карл Палмер сделал несколько негативных заявлений в прессе, высказавшись в таком духе, что вы немедленно вцепитесь в глотки друг другу при встрече.

Грег Лейк: Я не понимаю, почему Карл предпочитает существовать на негативе. Я этого никогда не мог понять. Кит и я глубоко ценим друг друга. Именно так обстоит дело в данный момент. У нас были серьезные разногласия и проблемы в прошлом, но мы оставили их позади и просто забыли об этом. Честно говоря, сейчас мы ладим лучше, чем когда-либо. Я всё жду, когда и Карл постигнет простую мудрость, что нет никакого смысла постоянно вспоминать старые разногласия, ссоры и обиды. Тот, кто несёт в себе старые обиды, больше всего от них и страдает. Я, к сожалению, тут ничего поделать не могу. Он должен сам в себе разобраться.

- В свете выступления на High Voltage можно говорить о будущем ELP?

Грег Лейк: Мы не строим никаких планов, но двери всегда открыты для нас. Если Карл сможет разобраться сам с собой, достичь согласия внутри себя, то вполне возможны новые выступления. Я точно буду «за», да и Кит тоже хочет этого.

- К фестивалю High Voltage был выпущен сингл ELP “Touch and Go 2010.” Как это получилось?

Грег Лейк: Эта композиция недавно была использована в фильме «МакГрубер» (MacGruber). Промоутер фестиваля решил, что будет неплохо использовать этот факт, поэтому мы и выпустили новый ремикс этой песни, использовав версию, вошедшую в бокс-сет Return of the Manticore. Эта версия состоит из оригинальных частей и нескольких новых наложений.

- Как родилась идея тура Эмерсон-Лейк?

Грег Лейк: Идея тура родилась, когда мы с Китом работали в моей студии в Лондоне в начале этого года. То и дело в перерывах мы начинали играть старые вещи ELP. Иногда я наигрывал вещи из King Crimson. Мы заметили, что играя вдвоём, песни обретают новый характер. Это потому, что так они были написаны в оригинале. За все эти годы, мы много раз переслушивали старые альбомы. Но мы никогда не пробовали вернуться к моменту написания песен, создания их концепции. Мы решили, что это будет интересно и что стоит попробовать сделать это на сцене. Это создало новую перспективу для известного материала. Эта идея развилась в желание представить на сцене двух музыкантов, работающих в студии записи. Внутренний процесс недоступный обычным слушателям. Так что сцена была оформлена как студия, в которой мы с Китом работали над материалом. Некоторый материал был экспериментальным. Где-то мы использовали фоновые фонограммы, где-то просто играли вдвоём. Это был новый подход, другой подход в исполнении нашей музыки.

- Последняя реинкарнация ELP закончилась плачевно в 1998 году встречными пресс-релизами с обвинениями – один от тебя, и другой от Эмерсона и Палмера. Как вы с Эмерсоном преодолели этот негатив и снова смогли работать вместе?

Грег Лейк: Есть взлёты и падения. Это в природе любой рок-группы. Но когда я смотрю на каталог наших записей, я испытываю гордость. Есть один-два альбома, которые, наверное, не стоило выпускать, но я думаю, у любого артиста есть такое. У нас не было личной вражды. Все наши разногласия были по поводу музыки. То есть ничего личного. Это были творческие страсти. Люди говорят, что всё дело в эго, но это не так. Дело в том, во что веришь. Если ты так уверен в своей творческой идеи, и готов за неё сражаться, а другой музыкант точно также верит и отстаивает свою идею, ситуация становится очень сложной и запутанной. Слишком просто сказать, что дело в личных амбициях. Я не хочу сказать, что у нас не было амбиций, но это не было главной причиной разногласий в ELP. Кит может сказать то же самое. Мы могли ссориться по поводу того, надо ли делать оркестровку в этом месте, и по поводу других музыкальных идей.

- Сет-лист тура выглядит очень эклектично. Как вы подбирали материал?

Грег Лейк: Мы исполнили “I Talk to the Wind” из Кинг Кримсона, потому что я её никогда не исполнял вживую. Я исполнял раньше “In the Court of the Crimson King,” часть из “Epitaph” и “21st Century Schizoid Man”, но только не её. Остальной материал выбирался из того, что нам с Китом особенно нравилось исполнять. “Bitches Crystal” очень интересно звучит дуэтом. Это очень ритмичная композиция, и кажется, что она не будет звучать без барабанщика, но получилось очень интересно. Так что мы обнаружили много сюрпризов и для себя самих, когда составляли сет-лист. То, что нам казалось правильным, не зазвучало и наоборот. Было интересно работать над программой. И очень приятно видеть, как публика по-прежнему с энтузиазмом принимала наши композиции, во многом написанные ещё в начале 70-х. Было чувство единения с публикой на этих концертах. Это духовная связь. Мы выросли вместе с этими людьми.

- Тебе приходилось работать с самыми лучшими в мире барабанщиками. Каково это было – впервые отправиться в тур без ударных?

Грег Лейк: Очень странно. Иногда мы использовали компьютерные барабаны, но старались делать это реже по известным причинам. Не хотелось чтобы люди думали : «Это всё тоже самое, только Карла Палмера нет за ударными». Мы лишь иногда включали компьютер, там, где с ритмом звучание было лучше. В общем и целом мы по-максимуму использовали тот материал, что исполняли вдвоём. Была определенная свобода, мы могли отойти от сценария и пуститься в импровизацию. Так, например, мы работали в Кинг Кримсон. Гораздо важнее было уметь слушать, чем играть. И я довольно хорошо научился этому. Это большое мастерство, когда ты внимательно слушаешь других музыкантов, а не просто дуешь в свой горн.

- Что вдохновило тебя и Эмерсона на написание новых песен?

Грег Лейк: Мы поняли, что если не сделать это сейчас, потом может и не получится. Очевидно, что мы стареем. Мы решили, что может быть сейчас наш последний шанс насладиться созданием нового, исполнить это на концертах и может быть записать на пластинку.

- Когда ты говоришь о пластинке – это дуэт Emerson-Lake или ELP?

Грег Лейк: Я не знаю. Мы написали некоторый материал, и он не привязан к какому-то формату. Поживём-увидим. Получилось много новой музыки и в какой-то момент мы начнём её записывать. Тогда и определим формат записи. И дуэт Emerson-Lake и трио ELP прекрасно подойдут для этого материала.

- Можешь что-то сказать о концепции этого материала?

Грег Лейк: Я не буду говорить об этом, потому что всё неизбежно поменяется по ходу записи. Я никогда не загадываю дату выхода пластинки или что-то в этом роде, потому что это не работает и всё будет не так как думается. Я только скажу что это очень хорошая музыка, я очень горжусь этим и Кит тоже. Новый материал всегда хорош. Ничто не сравнится с чувством создания новой красоты. Это всегда волнительно. Я думаю, мы напрасно не делали этого так долго, и теперь стоит обратить на это внимание.

- Последний раз мы слышали твои новые песни на альбоме ELP 1994 года In The Hot Seat. Что происходило у тебя с тех пор с написанием песен?

Грег Лейк: Я довольно много написал с тех пор, но я не из тех людей, что пишут песни и записывают пластинки из чувства долга. Если я не напишу больше ничего, это меня не расстроит. Если я хочу писать - я пишу. Это вопрос вдохновения. У меня нет такого чувства вины - «Я должен миру ещё одну песню».

- Какую аппаратуру ты используешь сегодня?

Грег Лейк: И на фестивале High Voltage, и в туре Emerson-Lake я играл на полуакустической гитаре Gibson J-200 Montana с порожковым звукоснимателем Fishman Infinity. Басовый бустер включен и регуляторы громкости и тона на максимуме. Также я играю на 12-струнной гитаре Taylor W65. Бас-гитара – это Fender '62 Jazz Bass и джазовая гитара Sadowsky. Гитары включаются напрямую через ламповый усилитель Demeter Tube DI. Бас включён через преамп Sadowsky Outboard Bass Preamp/DI в усилитель Mesa Boogie MPulse 600 и два оконечника Mesa Boogie 1000W.

- Чем тебя привлекают бас-гитары Фендер и Садовски?

Грег Лейк: Оригинальный Fender '62 это прекрасная комбинация дизайна и возможностей для игры. Гриф очень быстрый и удобный. В ELP у меня много работы, многие партии очень быстрые. Если играешь “Tarkus,” приходится двигатьcя по грифу очень быстро . Большой гриф был бы неудобен. А с Fender '62 я легко успеваю за ритмом музыки. Также у него очень хороший резонанс на низких нотах. Корпус из ясеня, толстая накладка на грифе, всё это добавляет совершенства инструменту. Сложно что-то улучшить здесь.

Что же касается Sadowsky, я встретился с Роджером Садовски и сказал: «Когда-то у меня была твоя гитара. Она была такая аккуратная. Я бы хотел иметь такую сейчас.» И он сделал для меня гитару. Гриф сделан из розового бразильского дерева, электроника просто роскошная. Конструкция порожка замечательная, углубленная в корпус. Это версия баса Fender Jazz в исполнении Садовски и на ней замечательно играть. Я думаю, это Стейнвей среди бас-гитар.

- Гитары Gibson и Taylor всегда сопровождают тебя. Почему они тебе так нравятся?

Грег Лейк: Я всю свою жизнь играю на Gibson J-200. Если играешь ритм, звук глубокий и богатый, если играешь перебором – звук получается очень нежным. Это фантастический инструмент для любого рок-певца, он одинаково хорош и для Элвиса и для меня. У Taylor W65 очень легкое и комфортное звукоизвлечение, особенно для 12-струнной гитары. Мне очень нравится 12-струнный Zemaitis, сделанный специально для меня, но я не беру эту гитару на гастроли, потому что боюсь повредить её. Это очень большая, очень тонкая гитара с неглубокой полостью и большим резонатором. Звук похож на клавесин и мне это очень нравится.

- Какие ещё электрогитары ты любишь?

Грег Лейк: Всё классическое. Я люблю Стратокастеры. У меня есть Gretsch 6120 1959 года, на ней здорово играть рок-н-роллы и кантри-вестерн тоже. Другая - Les Paul Telecaster – любима за фантастический грохочущий ритм.

- Расскажи о своей философии гитариста.

Грег Лейк: В концепции ELP гитаристу трудно развиваться. Этот инструмент использовался в группе как символ смены звучания композиции. Я начинал как соло-гитарист, но так как в конце 1960-х я больше фокусировался на бас-гитаре, то никогда особенно не занимался развитием своей техники. Так что я – гитарист образца 69-го года, но совсем неплохой. Моя философия состоит в том, чтобы быть настолько точным и аккуратным в извлечении звуков, как только могу, как можно больше думать и играть сердцем. Я не особенно налегаю на скоростную технику. Это забавно, но в этом мало души. Я думаю, одна верная нота стоит сотни арпеджио.

Гитара для меня всегда жива. До сих пор я не могу пройти мимо гитарного магазина, не заглянув туда. Я люблю гитару и бас-гитару по-разному. Играть на гитаре в ELP всегда было сложно, потому что когда я откладываю бас, больше нет басовой партии. И я должен это учитывать. Мой главный гитарный вклад в ELP в основном на пластинках.

- Ты говорил, что ключ к твоему звуку в твоих пальцах. Поясни, пожалуйста.

Грег Лейк: В общем-то, это так. Одна забавная история. Я как-то играл в клубе «Шекспир» в Лондоне когда был молодым. На сцене шёл джем и я играл на гитаре с Донованом. Подошёл Джефф Бэк и попросил: «Дашь мне сыграть на следующей песне?» Я ответил: «Конечно, Джефф!» Мы доиграли песню, он взял мой Телекастер и гитара зазвучала совершенно по-другому! Но он не менял никакие настройки, ни на гитаре, ни на усилителе. Он просто взял её и начал играть, а звук был его, абсолютно индивидуальный.

Однажды я пытался расспросить Хэнка Марвина (Hank Marvin) как у него получается такой звук. Все великие гитаристы, как правило, говорят, что у него самый неповторимый и уникальный звук, извлекаемый из этого инструмента. Мы все покупали те же самые усилители Vox, стратокастеры и приставки Binson Echorec, что и у него, но всё равно не получалось ничего подобного. Я спросил его: «В чём секрет?» Он ответил: «Грег, нет никакого секрета. Единственное что я могу предположить – я всегда держал медиатор не так как принято. Я держу его как ручку для письма”. Через год один из его друзей пришёл к Хэнку и говорит: «Всё не так, Хэнк. Дело совсем не в том, как ты держишь медиатор». На что Хэнк ответил: « Я держу его как ручку для письма, для меня это стало важным символом, и я вряд ли смогу держать медиатор как положено по науке. Я, наверное, неправильно играю. Может отсюда и какой-то особенный звук получается». Всё это говорит о том, как важно движение рук для великого звука.

- Свои композиции для ELP ты изначально писал для гитары?

Грег Лейк: Как правило, было так. Я писал песни с гитарой, проигрывал их для остальных и они начинали развивать тему. Когда я работал с Питом Синфилдом, мы записывали песню на магнитофон и показывали всей группе. По-другому происходило, когда Кит писал музыку, а мы пытались сделать песню из части его композиции. Иногда Кит приносил хорошую мелодию, которая становилась базисом для песни. Вот так обычно происходило у нас в ELP.

- Как ты оцениваешь свои ранние сольные альбомы 80-х годов Greg Lake и Manoeuvres?

Грег Лейк: Работа с Гари Муром на этих альбомах была для меня хорошей школой. Было здорово играть на ритм-гитаре в этом составе. Мне очень нравилось. Гари поразительный гитарист, партия баса была идеально выстроена, приятные воспоминания. Проблема этих двух альбомов в том, что у них не было генерального направления. Я немного потерялся тогда. Когда играешь в ELP, ты – часть группы. Если пытаешься сделать соло-карьеру, можно конечно это сделать, но публика всё равно воспринимает тебя, как она привыкла. Они голосуют ногами и говорят: «Ты – часть ELP. Таким ты был, таким и останешься для нас». Если пытаешься найти альтернативу для себя, это тяжело. Долгое время я чувствовал себя потерянным и пытался цепляться за разные направления, казавшиеся привлекательными. То я играл кантри-вестерн, то тяжелый рок вместе с Гари. Было весело, но бестолково. Я не чувствую себя уверенным по поводу концепции соло-артиста. Я – парень из группы. Я с самого детства играю в группах. Я фронтмен группы и так я чувствую себя наиболее комфортно.

- Несколько лет назад ты говорил о выходе оркестрового сольного альбома. Что с ним произошло?

Грег Лейк: У меня действительно записан такой альбом, но я никак не выберу правильный момент для его выпуска. Я жду момента, когда смогу сыграть этот материал с живым оркестром на сцене. Я написал много песен для этого проекта, но никак не найду времени, чтобы сосредоточиться на этой работе. Это было одной из мотивирующих причин работы с Китом. Некоторые из своих идей мне удалось наконец-то реализовать.

- Что ты можешь сказать об этом невыпущенном альбоме?

Грег Лейк: Это комбинация оркестровых версий некоторых моих акустических песен и инструментальных композиций. Также там несколько обработок известных вещей. Я записывал всё практически в одиночку. Сам играл и программировал оркестровки на компьютере. Приглашалось несколько музыкантов, включая ударные.

- На короткое время в 1983 году ты оказался в составе Asia. Какие воспоминания об этом периоде?

Грег Лейк: Это было наказание за мои грехи [смеётся]. Я сделал одолжение Карлу. Он позвонил мне однажды и спросил : « Грег, дружище, можешь оказать мне услугу?» Я думал он хочет одолжить гитару или что-то в этом роде. Я сказал : «Конечно, а что нужно?» Он ответил : «Ты не мог бы поиграть с Asia несколько недель в Японии? Мы только что разругались с Джоном Веттоном. Теперь у нас нет певца, а концерты уже оплачены». Они уже арендовали Боинг 747, чтобы везти на концерты победителей конкурса MTV и концерты уже нельзя было отменить. Я спросил: «А когда концерты?“ Карл ответил: «Через три недели». Я сказал: «Это несерьезно. Как я могу подготовиться за три недели!» Ответ был: «Мы должны сделать это». Так всё и получилось. Слава богу, всё прошло нормально. Asia в то время представляла собой весёлый букет. Я думаю сейчас у них всё более чётко организовано. А в то время, каждый норовил уволить каждого. Кругом какие-то заговоры были. Ты идёшь по коридору, а в каждой комнате плетутся заговоры против кого-то. [смеётся]. Было забавно. Я выполнил своё обещание, но не хотел продолжать в направлении такого корпоративного рока. Я не верю в подобную музыку, поэтому я и не остался.

- В середине 80-х ты не дал погаснуть огню ELP, организовав проект Emerson, Lake and Powell. Что ты думаешь об этой группе сегодня?

Грег Лейк: Это была хорошая группа с Кози Пауэллом. Я не думаю что он правильный ударник для меня и для Кита. Он играл очень мощно, что было интересно с каких-то музыкальных точек зрения. Но у него не хватало джазового чувства, что было необходимо для нашей музыки. У каждого своя фишка, и Кози был очень мощным рок-барабанщиком. Так что мы извлекли пользу из этого направления, и именно в этом смысле группа впечатляла.

- Правда ли что остался записанный материал от невыпущенного второго альбома Emerson, Lake and Powell?

Грег Лейк: Есть вещи, которые мы написали, но так и не выпустили. Я не знаю, потеряны ли они или просто не дождались выхода. Не всё, что написано, подходит для записи, или не всегда подходит в тот момент. Иногда возвращаешься к отвергнутому материалу и думаешь: «Совсем неплохо. Почему мы это не записали?» Так случается, когда находишь старую демо-запись. Иногда мы просто сидели в студии и наигрывали что-то в поиске новых идей. Кит мог включить запись, но потом она не пошла в работу. Позже слушаешь эту запись и думаешь: «Почему мы это не использовали?» Это было тогда, а сейчас есть сейчас. По прошествии времени слушаешь по-другому.

- Расскажи о турне с группой Ringo Starr’s All-Starr в 2001 году.

Грег Лейк: Это было фантастично, ведь я вырос на музыке Битлз. Они, несомненно, повлияли на меня, и появилась возможность сыграть с одним из моих героев детства. Для меня знакомство с Ринго стало настоящим откровением. До этого я воспринимал его как отвязного музыканта с прекрасным чувством ритма. Когда я стал играть вместе с ним, то понял насколько он дисциплинированный человек и как много он работает. Он весь в музыке – не только в своей или музыке Битлз, а вообще в музыке, которую играет. У него призвание сделать всё правильно и хорошо. Я также понял, какую большую роль он играл в Битлз. От него гораздо больше зависело, чем кажется людям, особенно в смысле ритма. Он был не просто весельчаком-счастливчиком, покачивающим головой в такт музыки на заднем плане сцены. Он был мыслителем. Когда я играл с ним, я понимал, почему Битлз были так хороши. Конечно, таланты Пола МакКартни и Джона Леннона неоспоримы, но если абстрагироваться от мелодии, гармоний и текстов и сфокусироваться на ритме, можно услышать фантастические вещи. Я уверен, что если бы у Битлз был другой ударник, они никогда не стали бы столь великими.

Ещё я хочу сказать, что Ринго замечательный человек. Он много чего повидал в своей жизни. И он смог рассказать историю своей жизни через свою игру на ударных, с которой связана вся его жизнь. Он смог всё пережить и преодолеть. Он очень мудрый человек. Когда он говорит: «Мир и любовь», в этом весь Ринго. Он знает, о чём говорит. Эти слова – его сущность в этой жизни.

- Как ты сравнишь игру Ринго на ударных в композициях ELP “Lucky Man” и “Karn Evil 9” по сравнению с подходом Палмера.

Грег Лейк: Это было очень здорово и приятно. Ещё приятнее было играть партии баса в песнях Ринго. У него такой немного запаздывающий подход к ритму. Он не то что опаздывает, но делает удар на окончании доли. Карл фокусируется на передней части доли. Он первым вступает. А Ринго всегда чуть сзади. Он как будто подытоживает, делает заключение.

- Какие впечатления от работы с The Who на записи 2004 года “Real Good Looking Boy”?

Грег Лейк: Я довольно часто работал вместе Роджером Далтри, потому что мы участвовали в ежегодных концертах для фонда помощи детям, больным раком. Поэтому мы довольно хорошо знакомы. Однажды Роджер позвонил мне. Он переговорил с Питом Тауншендом и спросил, не соглашусь ли я поучаствовать в записи этой песни? Я согласился и поиграл с ними. Это было важное событие, потому что я знаком с ребятами из The Who всю свою жизнь, включая Кейта Муна и Джона Энтуистла. Они были удивительными людьми и музыкантами. Люди забывают, каким замечательным басистом был Джон. Он фантастически играл. А Кит был потрясающим ударником. Он дурачился и делал много безумных вещей, но на ударных играл он потрясающе. Ну а когда работаешь с Питом и Роджером, понимаешь, откуда берётся весь звук The Who, когда Пит пишет музыку, а Роджер стихи для песен. Эта комбинация по-прежнему является безошибочно узнаваемой торговой маркой The Who.

Пит необычайно талантливый музыкант и у него обширные знания музыки. Его музыкальные горизонты намного шире чем кажется людям. Он прекрасно разбирается в оркестровках и больших ансамблях. Если посмотреть на всё то, что он написал в свое жизни, можно увидеть что он всегда был новатором в музыке. Ещё он очень спокойный парень. У него очень аккуратный подход к созданию музыки. Он перфекционист.

- Как ты вписался в эту песню?

Грег Лейк: Вполне нормально, я играл очень аккуратно и точною Пит делал тоже самое. Мы старались добавить в свою игру ощущение перкуссии. Эта конкретная песня не была особенно трудной для записи, но впечатления остались самые приятные. Мы записали песню за один день – очень быстро. Было весело. На ударных играл Зак Старки, и это было здорово, потому что я уже раньше поработал с его отцом Ринго.

- Esoteric Recordings переиздаёт большинство работ из каталога лейбла Manticore. Быть одним из руководителей компании Manticore – что это значило для тебя?

Грег Лейк: В своё время это была хорошая идея. Лейбл Manticore был создан чтобы находить интересные группы, которые не могут выпустить альбом по той или иной причине. Или их музыка рассчитана на узкий круг слушателей или она не соответствует требованиям мейджеров. Проблема с Manticore была в том, что ELP были очень востребованы в то время. Мы не могли уделить должного внимания лейблу. Это была хорошая, благородная идея. Мы до сих пор дружим с музыкантами, которые с нами сотрудничали. Некоторые из них до сих пор играют. Например, PFM. Это расшифровывается как Premiata Forneria Marconi («булочная высшего разряда»). Они и сейчас популярны, что говорит о том, что мы сделали правильный выбор. В самом деле, некоторые выдержали проверку временем.

- Какое твоё участие в программе переизданий?

Грег Лейк: Только в том смысле, что мы владельцы компании и лицензий и наше формальное разрешение необходимо для переизданий. Не более того. Мне нравится, что эта музыка снова доступна. Я люблю историю. Думаю, многому можно научиться из истории – особенно на хороших примерах. ELP и материал Manticore имеют свою ценность, и будут иметь её много лет спустя после моей смерти. Я уверен что люди будут заглядывать в каталог и говорить: «Да это же альбом Пита Синфильда Still и на нём играет Грег Лейк такие замечательные мелодии». В каталоге Manticore есть много интересного для фанов ELP. Это история, соединяющая воедино миры King Crimson, ELP, Пита Синфилда и Кита Кристмаса. Это как огромное родословное древо и люди могут разобраться в том, как проекты связаны друг с другом. С этой точки зрения, эти исторические записи очень интересны.

- Старые записи ELP в последнее время много раз переиздавались в разных вариантах. Какова твоя роль в этом процессе?

Грег Лейк: От меня ничего особенно не требуется при перевыпуске материала ELP в новых обложках и комбинациях. Они пытаются сделать ремастеринг, присылают записи вместе с обложкой и спрашивают: «Нормально?» Честно говоря после того как пластинка выпущена, ты не очень-то распоряжаешься ей, разве что подписываешь разрешения. Фирма старается продать новые копии новым слушателям. Единственное, чего мне не хватает – правильного, глубоко документального отображения музыкальной жизни группы. Это должно было быть в box set one. Мне кажется, что больше внимания уделяется тому, сколько у нас было аппаратуры на сцене или тому как мы ссорились. На самом деле, было много прекрасного и радостного. У нас были великие моменты музыкальной магии. Мне кажется, этого нет в документальных материалах о группе. Эта музыка была особенной, и она ещё дождётся своего достойного и правдивого описания.

© 2011 by Anil Prasad.
Данная статья переведена и опубликована с официального авторского разрешения. Воспроизведение данной статьи целиком или частично без письменного разрешения издателя запрещается. Оригинальная версия статьи доступна на Innerviews (http://www.innerviews.org/).